1

Мы с тобой еще
пройдемся
до угла
Горькой крылышки обиды
как могла.
Переклеила обои
это здесь:
встал тихонечко
и вышел
вышел весь.
В полутканной
подворотне
из земли –
крестик спичечный
и горстка
конопли.

2

Возвращаюсь, а
за дверкой
и не ждут:
«Ты уюта захотела
знаешь где он
твой уют?»
Знаю, милый,
знаю, милый,
как не знать,

как я камушки
просила
собирать.
Как в гостиной
накрывала
Как пирог тебе
пекла
Как на станции
встречала.
Все одна.
Целовала прямо
в губы:
ночь, метель,
И заламывая
руки –
на постель.
И ресничкою
лукавой
по щеке.
Ты уходишь
что ж так рано
все –
тебе.
Теплый ил,
сосновый лес.
Все по нам.
Больше нечего делить
пополам.

ноя’92.

*       *      *

Утро, на этой странице, численно воспроизводящей жизнь, в лопающихся почках: следующее мгновение обернется зеленью. Теперь вот здесь. В перспективе понедельника, Арбата, Александровского сада. Мне – весна, городская пыль, легкость сладкой мысли о даре сей жизни. Мне близка эта боль, это отчаяние. Будто мое. Я не ужаснулся твоей измене.
                                                         так смешно, безобидно,
                                                         безнаказанно.
Ты был первым, с кем это случилось, правда? Солнце мешается в чернила, плохонький стол, кафе, из которого меня выгнали. Навсегда.

*       *      *